было на самом деле

В 1923-м году восьмилетний мальчик Никита пошел с классом в театр на детский спектакль. Рядом сидела жутко вертлявая девчонка. В антракте познакомились. Девочка церемонно представилась: "Эдита" и, недолго думая, пригласила нового знакомого на день рождения.
Когда Никита, внук камергера и сын надворного советника, дома стал просить денег на подарок какой-то малолетней вертихвостке, родители были против: как можно идти в гости в незнакомый дом? Это неприлично! Но все же разрешили.
В гостях было еще много детей и взрослых, разных дядек и тетек. Понравился папа девочки, который показывал фокусы, стоял на голове, играл на скрипке, рояле и каком-то чудном саксофоне. Другой потряс тем, что мог любую фразу мгновенно прочитать задом наперед. Но лучше всех был молодой дядька, который разрешил ездить на себе верхом, и все играли в конницу. Остальные, в общем, ничего интересного собой не представляли. Дети даже не хотели сидеть с ними за праздничным столом, потому что было скучно.
Зато среди детей обнаружился знакомый – мальчик Алик. В гостях у него Никита уже был и нечаянно разбил там большую красивую вазу. Когда на дзынь-ля-ля пришел папа Алика, Никита от конфуза разрыдался, а папа, покряхтев, сказал что-то вроде: "Да ладно, не плачь. Все равно была она старая, двухсотлетняя".
Так вот, Никита – это будущий советский композитор Никита Богословский.
Папа девочки – Леонид Утесов.
Тот, что умел переворачивать фразы – выдающийся музыкант, пианист и
преподаватель Владимир Софроницкий.
Выносливый скакун, перекатавший всю детскую, – Владимир Горовиц, будущий знаменитый на весь мир американский пианист. Через два года он уедет за границу и вернется в Россию только в 86-м году.
Алик – будущий актер Александр Менакер, отец Андрея Миронова.
А скучные дядьки за столом, кроме перечисленных, – Михаил Зощенко, Исаак Бабель, Владимир Маяковский...

©️ Татьяна Мэй

Сейчас прошла мимо мужика, который садился в тачку, ругаясь с кем-то по телефону:
- Я занимаюсь своими порталами, а ты занимайся своими порталами!
Эх, пока мы тут шляемся, серьёзные люди мультивселенную контролируют.
© purpolly

Отличная еврейская история, слишком длинная для анекдота.

Жили-были в Белостоке два брата-еврея, оба портные — Сёма и Ицик. В 41-м Сёма ушел на Восток, а Ицик не успел. Первый оказался в Сибири, в эвакуации, другой — в концлагере. Но Ицик чудом выжил. А после окончания войны приехал в Лондон, открыл там швейную мастерскую, которая со временем превратилась в большую процветающую фабрику. И из Ицика стал наш герой сэром Айзеком, получив рыцарское звание за вклад в развитие британского экспорта и создание новых рабочих мест. Все эти годы он не переставал искать своего брата Сёму. Наконец, премьер-министр Макмиллан на переговорах со своим коллегой А.Н. Косыгиным замолвил за сэра Айзека словечко. И Сёму нашли — в Амурской области, где он работал портным в районном доме быта. Нашли и немедленно со всей семьей запихали в самолет, отправили в Москву. А оттуда — в Лондон. И выгнали на трап со словами: «Чтоб мы тебя больше не видели!». А на летном поле стоит черный «Бентли», и рядом — сэр Айзек, который Ицик. Обнял он брата, привез в квартиру в Белгрейвии, накормил-напоил, подарками задарил всё семейство. И говорит, раскурив трубочку:
— Получишь половину акций моей компании, к следующему дню рождения королевы сэром Саймоном станешь, мы теперь компаньоны!
А Сёма плачет.
— Хватит плакать, брат, ты же нашелся, мы теперь вместе!
А Сёма рыдает.
— Да что ж ты плачешь, Сёмочка, жизнь прекрасна!
Сёма поднимает заплаканное лицо и говорит:
— Сэр Айзек! Но мы же потеряли Индию! Как тут не плакать...

Однажды одна экзальтированная дамочка пришла к Достоевскому и говорит:
— Федор Михайлович, вы – подлецъ.
— Это почему ж?
— Поглядите, какие гадости Вы про людей сочиняете. Всякую мерзость выдумываете, которой и в природе-то нет. И типажи у Вас один другого подлее. Ни одного порядочного человека среди них не сыщешь. Только такой появится – обязательно грязью его измажете. Чтобы не выделялся. Такую пакость про него напишите – читать тошно. Разве так можно?
Достоевский внимательно её слушал, ничего не отвечая.
— Почему бы Вам не придумать сюжета эстетического, сентиментального? Какой-нибудь пасторальной элегии? Представьте себе семью: он живописец, она – его муза. Они живут в маленьком домике плодами скромных трудов его. У них ребенок, девочка с кудрями ангела. Муж пишет полотна, жена прядет ткань и поёт ему песню, а дитя их играет у его ног. Они так счастливы, что из глаз катятся слезы…
— Ага! — вскричал Достоевский. — Слезы!
Мадам испугалась и замолчала.
— А знаете, почему слезы? — спросил Федор Михайлович и глаза его недобро заблистали.
— Почему?
— Да потому, что ребеночек-то от другого! И когда супруга, значит, изводя его насчет финансов, помрет в подвале от чахотки, а он – весь в долгах (потому что – порочен и игрок) – будет мыкаться с дитём на руках по углам, то мысль, что девочка от чужого мужчины, который страшно надсмеялся над ним, неустанно будет его точить. Понимаете ли Вы это? И он будет малютку мучить, и изводить за грех упокоенной матери, и пороть, (а маленький человечек будет его ладошками хватать за плеточку, и просить смиренно «папа! папочка», со слезами – непременно из голубых глазок – а он еще большими слезами будет сам умываться, и очищаться в падении своем! через ничтожество своё), пока вконец не уморит плеточкой девочку совсем…
В этом месте Достоевский тяжело замолчал и побежал скорее в кабинет записывать мыслишку, чтобы не забыть. А мадам та посидела еще какое-то время, поглядела на фортепиано, на рафаэлевый эстамп и, не дождавшись писателя, ушла. А Федор Михайлович в три ночи, со стула не вставая, написал «Скверный анекдот».

(С) Игорь Поночевный

Сегодня я поняла одну важную вещь. Самая нужная покупка в жизни женщины — это топор. Не шуба-сапоги-туфли-сумочка. Топор. Точно вам говорю.

Я тут купила один. По акции, в супермаркете. Хороший такой, фирменный, с оранжевой длинной ручкой. Мне его предложила девушка — промоутер. «Хороший топор! — сказала она. — Купите, пригодится!» Я и купила. И не пожалела. Почти сразу и начал пригождаться.

Положила я его сверху в тележку с продуктами и покатила к машине. Смотрю, а на парковке мужик так плотно к моей свою машину поставил, что мне двери широко не открыть и сумки туда не пропихнуть, а с другой стороны от машины -бордюр, и открывать двери неудобно. И сам мужик стоит рядом и сумки свои в багажник грузит. И тут я такая подъезжаю. На тележке. С топором.

Посмотрела я на него, и на его машину. И он на нас посмотрел, с топором. И вдруг заулыбался мне, как родной, и говорит: «Давайте я помогу Вам сумки в багажник Ваш погрузить, а то я близко машину поставил, а с другой стороны — бордюр и неудобно!»

«Давайте! — согласились мы с топором. — Спасибо Вам большое. Бывают же такие чудесные люди!»
Ну, погрузил он мои сумки и уехал. Я топор положила на пол переднего пассажирского сидения, села и порулила спокойно домой.

Ну, как «спокойно «? Пятница, народу полно, еще все за город стремятся, торопятся. И один на светофоре как меня обгонит, как подрежет, да как затормозит резко, прямо передо мной, на красный. Так я чуть ему в зад и не въехала. Сантиметр остался. Он такой выходит и начинает орать: «Как водишь, да вообще, да права купила, да надо поговорить!»

«А чего не поговорить?» — говорю. И топор так не спеша поднимаю с пола. Он от резкого торможения съехал и ручкой мне в педали почти уперся. Мешает… Я выхожу и его вынимаю… И в руках держу…
«Чего ж не поговорить! — говорю. — Мы всегда готовы… К конструктивному диалогу.»

Тот, который с едва целым задом, вдруг сразу как-то подобрел. Настроение у него, видимо, улучшилось, и он радостно так говорит: «Да я и сам виноват! Торопился. Резко перестроился, резко тормознул. Пятница! Нервы! Извините!». Быстренько сел в машину свою и газанул под зеленый. Ну и мы с топором сели и не спеша домой поехали. Подъехала к дому, смотрю — мое место стояночное у подъезда заняли. Опять. Стоит кто-то не из нашего дома. Своих то я всех знаю. А они — меня…

Ну ладно. Я рядом на аварийке встала, думаю, сейчас сумки тяжелые занесу в квартиру, а потом поезжу по дворам — место себе поищу. Ну, сумки занесла, топор остался. Дай, думаю, его тоже домой заберу, в машине что ему лежать. Ручка яркая, приметная, вдруг кто позарится. А мы с ним родные уже почти. Взяла его и машину закрываю. И тут смотрю — водитель, что мое место занял, выходит.

«Ой! — говорит, — а я место Ваше занял? Да я уже уезжаю, вставайте, пожалуйста!» И улыбается так по-доброму. «Хороших выходных!», — говорит. И поехал. Я на свое место встала, и мы с топором домой пошли. И ветер теплый в листьях шелестел. И два выходных впереди было… И солнце светило. Нам. С топором.

автор неизвестен, похоже женщина

Рубрика "Их нравы"

В американском городе Шарлотт адвокат приобрел коробку очень дорогих и редких сигар. Затем застраховал их, в том числе и от пожара. В течение месяца адвокат курил эти сигары, после того как он докурил последнюю сигару, адвокат подал иск против страховой компании. В своем требовании адвокат заявил, что сигары были утрачены в результате серии маленьких пожаров. Страховая компания отказалась заплатить, так как причина порчи сигар была очевидной: их потребляли естественным способом. Адвокат победил.

В постановлении суда, судья согласился со страховой компанией, что требование было довольно странно, однако, судья сослался на то, что адвокат заключил договор с компанией, которая гарантировала, что сигары застрахованы, а требования выплат гарантируемыми в случае наступления страхового случая. Учитывая то, что в договоре страхования не было четкого определения пожара, суд наложил на страховую компанию обязанность заплатить требуемую сумму. Вместо того, чтобы продолжать судиться дальше и тратить огромные суммы денег, страховая компания выплатила 15 000 долларов адвокату за потерю редких сигар, утраченных при пожарах.

После того как адвокат обменял чек страховой компании на деньги, его обвинили в 24 поджогах, а счет арестовали. Ему было предъявлено обвинение в организации 24 поджогов застрахованной собственности. а его же показания и заявления по всем 24 случаям "мини-пожаров" в предыдущем процессе были использованы в суде против самого же адвоката: адвокат был обвинен в намеренном поджоге собственности страхователя и был приговорен к тюрьме на 24 месяца и штрафу в 24 000 долларов США. Эту историю признали лучшей на конкурсе среди рассказов адвокатов по уголовным процессам в США в прошлом году.

ЭТО ПРОСТО ПОЭМА
==============

Из протокола ГУВД Санкт-Петербурга:

«3 сентября в закусочной «Хабиби» во Фрунзенском районе Петербурга слесарь-сантехник Жилкомсервиса №2 Анушервон Бехрузов в присутствии узбекских коллег зачитывал выдержки из своей кандидатской диссертации, посвящённой переводам одного из таджикских писателей. Это спровоцировало дискуссию, а затем конфликт, в котором приняли участие работники Жилкомсервиса и соседней стройки» .

По оценкам полиции, в драке приняло участие более ста человек. Они использовали куски арматуры, камни, сантехнический инструмент.

25 человек задержано, 14 госпитализировано.

Рукопись и автореферат диссертации Анушервона Бехрузова «Зависимость семантики отглагольных прилагательных в поэме Фирдоуси «Шахнаме» от утраченных при переводе персидских надстрочных знаков» изъяты и переданы на экспертизу в ФСБ.


СПРАВКА:

Хаким Абдулькасим Фирдоуси жил на рубеже первого и второго тысячелетий в Саманидском царстве, на территории нынешнего Ирана. Народ, живший в этих местах, впоследствии разделился на несколько этносов, в том числе узбекский и таджикский, что породило не только споры о национальной принадлежности Фирдоуси, но и различное понимание смысла написанной на персидском языке исторической части поэмы Шахнаме, которую поэт писал около 35 лет.

Потемкинские деревни процветают! Они покрасили насыпь!!!

Точно краска а не гидропосев?