Моя приятельница Оля Чикина выложила у себя в ФБ. Не могу не поделиться.
В Питер с любовью
С моим товарищем симфоническим контрабасистом Димой творятся сильные чудеса. Уж такой вот человек. Однажды ему явилось чудо в виде сантехника Сергея, народ Сергея полюбил и всего залайкал - https://www.facebook.com/chikushka/posts/3995181943857196.
После встречи с сантехником Диме понадобилось в Питер, и он спросил, нет ли у меня там кого-то, у кого бы он мог несколько дней тихо пожить. Шло лето. Я выкатила пост в фейсбук.
Откликнулась одна знакомая, тоже музыкант. Видимо, прочитала про Диму и сантехника. Я, говорит, в это время уезжаю, квартира свободна, пусть живет. Ключ возьмет там-то.
Дима не поверил. Но отправился в путь.
В Питере его ждало чудо, приключение, сказка, фантастика. Неясно, каким словом это точно описывается. Об этом слишком сложно и слишком просто говорить.
Ясно одно - он пережил нечто невозможное, которое оказалось возможным только потому, что это Петербург.
Его встретил двухэтажный дом в лесах, окруженный высокими домами в самом центре.
Перед домом на лавочке человек с костылями без ноги, куря, сказал ему “здравствуйте”.
В другой раз под деревьями Дима застал уже нескольких людей с сигаретами, и они поздоровались с ним хором. Дальше Дима уже здоровался первым. Он догадался, что имеет дело с местным братством, и что он теперь тоже их брат, раз тут живет.
Дом стоял в лесах, шла реставрация. В Димину жизнь вплывали обрывки разговора между жильцами и прорабом, приезжающим к ним во двор на крутой тачке. Разговор звучал как песня, без мата и грубых слов. Как будто эти люди знали друг друга 100 лет. Строителя и петербуржцев волновал исторический облик их дома и то, как сделать, чтобы было красиво.
В Диме поселилось острое чувство нереальности происходящего. Оно было до такой степени остро, что не было даже понятно, с ним ли, Димой, всё это творится.
Он набирает код - и дверь ему открывается. Он вынимает из кармана ключ на грубой веревке - и входит в таинственную квартиру, похожую на пещеру фантастического горного короля, полную драгоценных поразительных вещей. Он ходит по секретному жилищу человека, которого в глаза не видел, и слышит свои шаги.
На стене - старинная лютня. Он снял ее, не зная, зачем, провел по струнам и услышал, что та слегка расстроена. Он смотрел на нее час, не понимая, вправе ли он ее настроить.
Осторожно повесил на стену и смотрел еще час.
Его тянуло к стеллажу со старыми книгами по искусству в одной из комнат. Путь к стеллажу преграждали огромный абажур, кресло-качалка и пуфик для ног. В конце концов Дима подвинул кресло, потревожил пуфик и добрался до книг, долго листал их, разглядывая репродукции, бережно закрывал и ставил строго на их места. Читать он не мог.
Сознание отказывалось верить. Диме снились странные сны, он вскакивал и пытался постичь логику происходящего. Но зазоры между его историей и реальностью были всё заметнее.
Из двора с лавочкой и деревьями его выносило в самое сердце Питера. В первый же день он зашел в ближайшую кафешку с хорошим кофе, а зайдя в нее второй раз, услышал: вам как обычно?
Передай ей, говорил мне в трубку Дима - благодаря ей я в 100 раз больше стал любить Петербург.
Я ходил по этой квартире и думал, а как поступил бы я? Откликнулся бы? Пустил в дом человека, которого даже в глаза ни разу не видел?
Она человек, который во много раз лучше меня, я это осознал, - говорил Дима. И я преклоняюсь, снимаю шляпу, я уважаю. Есть мера, чтобы можно было оценить качество человека. Но здесь - я не могу отыскать эту меру, - говорил он. Я хотел отблагодарить и не знал, как это сделать. Все привычные варианты казались пошлыми. Я оставил ей записку. Но про такое - как ты напишешь.
В аэропорт Дима опаздывал. Шел ливень. Такси не отзывались. Выручила программа indriver, откликнулся молодой кавказец, который повез Диму по бампер в воде задворками и по пути сказал: “Я люблю эту программу, потому что она честная”. Они заехали отдать ключ соседке-знакомой-хозяйки, которая с готовностью его забрала так, как будто это всё нормально, и все так живут.
Дима вдруг вспомнил, что, кажется, не подвинул кресло обратно.
(С) Чикина Оля