Милостивые государыни и милостивые государи!..
Виноват!
В Одессе нет ничего милостивого:
Ни милостивых государей, ни милостивых государынь.
Этот маленький Париж населён исключительно monsieur’ами[1] и madame’ами[2].
В этом городе не говорят иначе, как monsieur[1] и madame[2].
Les odessites sont plus parisiens, que les parisiens mêmes.[3]
Или, как это следует сказать на одесском языке:
«Messieurs les odessites sont plus messieurs les parisiens, que messieurs les parisiens mêmes».[4]
— Monsieur[1] — мой муж!
— Madame[2] — моя жена!
— Я хочу новую шляпку, monsieur[1] Икс!
— Но разве madame[2] Икс не знает, что цены на пшеницу вовсе не таковы, чтоб покупать новые шляпки?
— Madame[2] Икс нет никакого дела до цен на пшеницу. Если monsieur[1] Икс женился, он должен покупать своей жене, madame[2] Икс, новые шляпки.
— Madame[2] Икс говорит глупости!
— Monsieur[1] Икс — изверг! Monsieur[1] Икс — тиран! Monsieur[1] Икс — негодяй!
— А madame[2] Икс, просто-напросто, — дура!
Какая тонкость обращения!
Даже, пуская мужу в голову суповой миской, здесь говорят:
— Monsieur[1] Икс — величайшая бестия в свете.
Оборот фраз, бесспорно, заимствованный из индейского.
Так же точно говорят дикари Южной Америки.
— Чего хочет краснокожая жена воина Лисий хвост?
— Краснокожая жена его хочет продеть в нос новую рыбную кость.
— Язык краснокожей женщины говорит глупости. Разве не знает краснокожая женщина, что бледнолицые собаки выловили всю рыбу в Великой Реке?
— Краснокожей жене воина нет до этого ни малейшего дела. Зачем же тогда женился краснокожий воин и клялся хвостом коровы перед лицом великого духа заботиться о своей краснокожей жене? Краснокожая женщина несчастна! Ах, как краснокожая женщина несчастна!
— Если краснокожая жена моя не перестанет своим краснокожим языком говорить глупости, — я сниму с неё скальп.
— Краснокожий воин сам глуп! Он снял с краснокожей женщины голову и теперь грозит снять волосы!
— Краснокожая женщина глупа как хвост собаки.
— Воин не умнее лошадиного копыта!
Как видите, совсем разговоры краснокожих с добавлением «monsieur»[1] и «madame»[2].
В Одессе вы через два месяца забудете, как вас зовут по имени и отчеству, и когда вас кто-нибудь спросит:
— Как поживаете, Иван Иванович?
Вы будете чрезвычайно удивлены:
— Кто это Иван Иванович?!
Я не знаю, как разговаривали между собой маркизы времён Людовика XIV.
Но навряд ли тоньше!
Здесь говорят друг с другом в третьем лице, и вас спрашивают в гостях:
— Не хочет ли monsieur[1] Иванов чаю?
Первое время вы недоумеваете, кто этот «monsieur[1] Иванов», о котором вас спрашивают, и пожимаете плечами:
— А Бог его знает!
Только по улыбающимся лицам остальных вы догадываетесь, что речь идёт о вас:
— Ах! Ведь это я monsieur[1] Иванов! О, monsieur[1] Иванов очень-очень хочет чаю, madame[2] хозяйка дома!
На вас смотрят с сожалением:
— Вот бедняга, который ещё не понимает тонкостей одесского обращения!
Но через две недели, как уже сказано выше, вы сами позабудете ваше имя и отчество.
Гарантируется!
Вы сами начнёте говорить:
— На этом вечере были: моя жена madame[2] Иванова, мой сын monsieur[1] Иванов, мой брат monsieur[1] Иванов и я сам — тоже monsieur[1] Иванов!
В Одессе всякая, кто носит юбку, непременно «madame»[2].
И даже messieurs[5], продающие на Греческом базаре скумбрию и баклажаны, кричат:
— Madame[2] кухарка! Madame[2] кухарка! Пожалуйте к нам!
Эта тонкость обращения доведена до того, что даже простонародье, обвиняя друг друга в драке, говорит друг о друге не иначе, как «monsieur»[1] и «madame»[2].
— Мосье мировой судья, вот мосье Петров оттаскал меня на рынке за волосы. Спросите мосье городового.
— Да, мусье мировой судья, но мадам Сидорова сама первая ударила меня камбалой по лицу. Спросите мусье дворника.
— Образованные мосье так не поступают!
— Но и образованные мадамы камбалой не дерутся!
Этот пшеничный город вместе с тем удивительно галантерейный город.
Словом, если вы хотите быть вполне-вполне просвещёнными одесситами, вы должны на улице звать:
— Monsieur[1] извозчик!..
Итак, messieurs[5] и mesdames[6]!
Приступая к лекции об одесском языке, этом восьмом чуде в свете, мы прежде всего должны определить, что такое язык.
«Язык дан человеку, чтоб скрывать свои мысли», — говорят дипломаты.
«Язык дан человеку, чтоб говорить глупости», — утверждают философы.
Способность речи дана только человеку, — и это делает его невыносимейшим из всех животных.
Одесситу язык дан, чтобы сплетничать.
Перечисляя все заслуги города, сумевшего за сто лет вырасти из маленького Хаджибея в большие Тетюши, — позабыли одну из его главных заслуг.
Он сумел составить свой собственный язык.
Гейне говорит, что чёрт, желая создать английский язык, взял все языки, пережевал и выплюнул.[7]
Мы не знаем, как был создан одесский язык.
Но в нём вы найдёте по кусочку любого языка.
Это даже не язык, это винегрет из языка.
Северяне, приезжая в Одессу, утверждают, будто одесситы говорят на каком-то «китайском языке».
Это не совсем верно.
Одесситы говорят скорее на «китайско-японском языке».
Тут — чего хочешь, того и просишь.
И мы удивляемся, как ни один предприимчивый издатель не выпустил до сих пор в свет «самоучителя одесского языка», на пользу приезжим.
Без знания одесского языка тут вас ждёт масса водевильных недоразумений и чисто опереточных qui pro quo[8].
— Советую вам познакомиться с monsieur[1] Игрек: он всегда готов занять денег!
— Позвольте! Но что ж тут хорошего? Человек, который занимает деньги!
— Как! Человек, который занимает деньги? Это такой милый, любезный…
— Ничего не вижу в этом ни милого, ни любезного.
— Это такой почтенный человек. Его за это любит и уважает весь город.
«Чёрт возьми! — думаете вы. — Как, однако, здесь легко прослыть почтенным. Начну-ка и я занимать направо и налево, — чтоб меня любил и уважал весь город!»
Но при первой же попытке «занять», — вы поймёте ошибку.
Везде занимать — значит «занимать», т. е. брать взаймы.
И только в Одессе «занять» значит дать взаймы.
— Я занял ему сто рублей.
— Я занял ему двести рублей.
— Я занял ему тысячу рублей.
Впрочем, это говорится редко: здесь теперь никто не «занимает», потому что никто не отдаёт.
— Monsieur[1] не скучает за театром?
— Зачем же я должен скучать непременно за театром? Я скучаю дома.
— Как monsieur[1] не скучает за театром? А мы все ужасно скучаем за театром!
Вы удивлены, потому что за театром в Одессе находится Северная гостиница, где далеко не скучают.
Но здесь не говорят: скучать «о чём-нибудь», скучать «по чём-нибудь».
На одесском воляпюке скучают обязательно «за чем-нибудь».
Публика скучает «за театром», продавцы — «за покупателями», жёны «скучают за мужьями».
Последнее, впрочем, здесь случается редко.
А чудное одесское выражение: «говорить за кого-нибудь»!
Вы будете страшно изумлены, когда услышите, что:
— Monsieur[1] прокурор чудно говорил за этого мошенника.
«Вот добрый город, — подумаете вы, — где даже прокуроры говорят за обвиняемых».
Но в одесском языке, — извините, — не существует предлога «о».
Здесь не говорят «о чём-нибудь», — здесь говорят «за что-нибудь».
И если о вас скажут, что вы — растратчик, обольститель невинных созданий, убили родную мать и съели двоюродную тётку, — то это, всё-таки, будет значить, что говорят «за» вас.
— Merci[9] за такое «за». Что же здесь, в таком случае, значит говорить «против»?
— Ах, я ужасно смеялась с него!
— Как?!
— Я смеялась с него. Что же тут удивительного? Он такой смешной!
— Да, но, всё-таки, смеяться «с него»! Можно смеяться над кем-нибудь, но смеяться «с кого».
— В Одессе всегда смеются с кого-нибудь.
Г-да фельетонисты здесь очень много смеются, например, «с городской управы», но с городской управы это как с гуся вода.
Может быть, отсюда и взят этот предлог «с»!
— Вообразите, — говорят вам, — я вчера сам обедал!
«Чёрт возьми, — думаете вы, — неужели этот город так богат, что здесь даже обедают через адвоката!»
— Я сама хожу гулять.
— Да, madame[2], но вы уж, кажется, в таком возрасте, что пора ходить «самой»!
Впрочем, иногда, для ясности, messieurs[5] одесситы бывают так любезны, что прибавляют:
— Сам один!
Но это только снисходительность к приезжим, не понимающим ещё всех тонкостей одесского языка.
Затем, вы услышите здесь несуществующий ни на одном из европейских и азиатских языков глагол «ложить».
Везде детей «кладут спать», — и только в Одессе их «ложат спать». Вероятно, так одесским детям удобнее.
— Я ложила детей спать и приехала сюда, потому что скучаю за театром! — с обворожительной улыбкой говорит одесситка.
Впрочем, она может сказать и иначе:
— Потому что я соскучила за театром!
Это превосходный одесский глагол.
Я соскучил, ты соскучил, он соскучил, мы соскучили, вы соскучили, они соскучили.
Впрочем, одесский язык не признаёт ни спряжений, ни склонений[10], ни согласований, — ничего!
Это язык настоящих болтунов, — язык свободный как ветер.
Язык без костей.
Вы приказываете вашему человеку подать визитку. Он отвечает:
— Никак невозможно. На нём мусор стоит!
В переводе с одесского на человеческий, это значит, что «на ней пыль лежит».
«Стоит» вместо «лежит», «мусор» вместо «пыль» и «на нём», — когда речь о визитке!
Что же после этого удивительного, что даже наиболее солидные одесситы часто возвращаются домой «через форточку».
На севере «через форточку» входят в дом только воры, — и это отлично предусмотрено уложением о наказаниях.
А здесь даже дамы возвращаются домой «через форточку».
Это при их-то туалетах и запорожских шароварах, которые они надевают на руки!
Вы, конечно, будете страшно удивлены, когда вам скажут в гостинице:
— Вы, monsieur[1], когда придёте поздно, — пройдите через форточку. У нас ворота заперты.
Вам рисуется страшная картина.
Ночь. Никого. Вы подставляете лестницу. Лезете в форточку. Свистки. Городовой. Участок.
Но успокойтесь! Здесь «форточкой» зовут «калитку».
Точно так же, как «дурным» зовут «глупого».
Когда вам говорят:
— Это дурная девушка.
Не спешите отказываться от сделанного ей предложения.
Это не значит много плохого, — это значит только, что она глупая.
Разве в жене это недостаток?!
Чтоб говорить по-одесски, вы должны знать, что такое «хвостит» и «телепается».
Увидав, что у дамы готова слететь шляпа, вы должны сказать:
— Madame[2], придержите вашу шляпу: она телепается.
На что она ответит вам с очаровательнейшей в мире улыбкой:
— Merci[9] вам, monsieur[1]. Это оттого, что на дворе сильно хвостит.
«Хвостит» значит дует, «телепается» — колышется, а «на дворе» — значит на улице.
Здесь смело говорят:
— Я ещё не ходила сегодня на двор.
И это значит только, что она не была ещё сегодня на улице.
«Не имела гулять».
О, добрые немцы, которые принесли в Одессу секрет великолепного приготовления колбас и глагол «иметь».
— Я имею гулять.
— Ты имеешь смеяться.
— Он имеет соскучить.
— Мы имеем кушать.
— Вы не имеете кушать.
— Они имеют говорить глупости.
В Одессе всё «имеют»… кроме денег.
Когда вас спрашивают:
— С чем monsieur[1] хочет чай: со сливками или с лимоном?
Вы обязательно должны ответить с любезной улыбкой:
— Без ничего!
Везде чай пьют «безо всего», но в Одессе не поймут этого выражения. По-одесски пьют «без ничего».
Кроме того, вы должны говорить «тудою и сюдою», чтоб не быть осмеянным, если скажете «туда и сюда».
— Monsieur[1] куда идёт? В театр или в цирк?
Обязательно надо сказать:
— И тудою, и сюдою!
Конечно, если вы не хотите, чтоб за ваше «и туда, и сюда» над вами не посмеялись как над невеждой, не знающим русского языка!
Тонкая деликатность обращения не позволяет одесситу сказать даже такое, в сущности, невинное слово, как «сосиски» или «колбаса».
Всюду эти слова говорятся даже при барышнях-невестах.
А в Одессе вам предлагают в начале ужина:
— Не хочет ли monsieur[1] немножко сосиссонов?
И в конце:
— А не хочет ли monsieur[1] кусочек фромажа?
— Мы ужинали вчера сосиссонами и фромажом.
Даже ещё лучше сказать:
— Мы супировали вчера соссисонами и фромажом.
Это будет уже совсем, говоря по-одесски, «что-нибудь особенное».
Точно так же, как деликатнее сказать «динировали», а не обедали.
Ведь, пишут же здесь, что «артист бисировал свою арию».
Если можно «бисировать», отчего нельзя «динировать»?
Это в тысячу раз деликатнее, чем «обедать», и гораздо более идёт к городу, где никто не «ест», а кушает! Даже рабочий на эстакаде «кушает» тухлую селёдку.
Таков этот одесский язык, как колбаса, начинённый языками всего мира, приготовленный по-гречески, но с польским соусом.
И одесситы при всём этом уверяют, будто они говорят «по-русски».
Нигде так не врут как в Одессе!
Я мог бы ещё дальше продолжать свои исследования об этом чудном языке, по боюсь, что messieurs[5] и mesdames[11] уже соскучили за тем, что я долго говорю за одесский язык, обязательно начнут с меня смеяться и, видя, что от моей лекции некуда деваться ни тудою, ни сюдою, удерут в форточку, а я буду иметь остаться сам, без никого!
915поблагодарили
Сообщение от АлМих 
.
